Лапки кенгуру, оживающий лунник и катальпа: исследуем Главный ботанический сад имени Н.В. Цицина Российской академии наук

Парки и пешеходные зоны28 июля в 12:01Лапки кенгуру, оживающий лунник и катальпа: исследуем Главный ботанический сад имени Н.В. Цицина Российской академии наукРассказываем, какие деревья, кустарники и цветы можно увидеть на территории одного из крупнейших ботанических садов Европы, расположенного в столице.

Японская секвойя, не горящая в огне, и африканский молочай, приносящий деньги, — эти и множество других растений можно увидеть в Главном ботаническом саду имени Н.В. Цицина Российской академии наук (ГБС РАН), расположенном на северо-востоке Москвы. Прогуливаясь по нему, будто бы совершаешь кругосветное путешествие: кроме причудливых цветов, кустарников и деревьев, знакомишься с культурой, традициями разных стран и ландшафтной архитектурой.

28 июля исполняется 65 лет с тех пор, как Главный ботанический сад открыли для посещений. В этот день в 1959 году москвичи и гости столицы получили возможность увидеть богатые коллекции его растений. 

Корреспонденты mos.ru прогулялись по территории ГБС РАН вместе с агрономом. Подробности — в нашем репортаже. 

От Шереметевых до Цицина 

В Главном ботаническом саду имени Н.В. Цицина РАН, расположенном между станциями метро «ВДНХ» и «Владыкино», нас встречают дубы в тяжелых зеленых кафтанах из листьев и ели в бархатных хвойных платьях. Территория сада — более 330 гектаров — часть старинной дубравы, принадлежавшей с середины XVIII столетия графскому роду Шереметевых. 

«Петр Шереметев в 1743 году удачно женился, и земли села Останкино перешли к семье Шереметевых. Петр Борисович любил здесь охотиться, а вот его сын Николай не только построил Останкинский дворец, но и превратил близлежащие земли в заповедную территорию: запретил охотиться, собирать ягоды, грибы и даже по периметру вырыл графскую канавку, чтобы обозначить границы своих владений», — рассказывает агроном Главного ботанического сада имени Н.В. Цицина РАН Антон Кучеров. 

Ботанический сад на территории Останкинской дубравы правительство СССР решило создать в 1945 году в честь победы в Великой Отечественной войне как ведущее учреждение экспериментальной ботаники для исследований в области дендрологии, селекции, зеленого строительства городов и охраны окружающей среды. Здесь ученые адаптировали растения из разных регионов планеты, выводили новые сорта, устойчивые к столичному климату и пригодные для озеленения Москвы, проверяли, могут ли прижиться на наших подоконниках гости из тропиков. 

Создавая ботанический сад среди дубравы, Николай Цицин, директор этого научного учреждения, академик и селекционер, и около двух тысяч сотрудников не нарушили естественную среду: высадили экзотические деревья и кустарники прямо в лесу, сохранили тропинки, болота и буреломы. Единственным вмешательством в природу стали асфальтированные дорожки и мостики через реки Каменку и Лихоборку. 

В 1949 году биологи выделили 75 гектаров дубравы под дендрарий — экспозицию древесных растений под открытым небом. Сюда привезли черешни, магнолию, жимолость, различные лианы и множество других растений со всего света, в основном из умеренного климатического пояса. Сейчас здесь более тысячи разновидностей деревьев, кустарников и лиан, причем переселенцы из других стран обосновались рядом с представителями российской флоры и прекрасно ладят. Дендрарий — своего рода диаспора иностранных растений.

Заморских гостей можно встретить не только здесь, но и на других территориях Главного ботанического сада. Например, на поляне недалеко от Каменских прудов мы видим раскидистый маньчжурский орех, очень редкое растение. Когда открылся ботанический сад, такое дерево было всего одно, а за 65 лет численность увеличилась благодаря белкам, которые собирают плоды и разносят по всему лесу.

«А это ягодный тис, представитель хвойных из теплых регионов Европы, названный так за шишки, похожие на ягодки. У него красная древесина, пригодная для изготовления мебели. В древности из тиса делали кубки, наполняли вином и угощали врагов: в древесине содержится яд, и такой напиток оказывался смертельным. А сейчас мы видим заросли высокой травы под названием лунник оживающий — это редкое растение Средней и Южной Европы, включенное в ряде стран в Красную книгу. Когда он цветет, пахнет душистым мылом», — комментирует Антон Кучеров.
Прародители сосен и ловцы мух

Мы заходим в здание Старой фондовой оранжереи, чей белый фасад с барельефами, колоннами и беседки из дикого винограда напоминают архитектуру Средиземноморья или бывших колониальных государств Южной Америки и Африки. Действительно, здесь живут представители флоры из очень жарких регионов планеты. 

«Строительство фондовой оранжереи началось в 1949 году, а завершилось в 1953-м. С 1959 года она открыта для посетителей. На пяти тысячах квадратных метров обитает около семи тысяч разновидностей (таксонов) растений. Многие из них существуют со дня основания оранжереи, а некоторым по 100–200 лет. Экспозиции поделены по климатическим зонам: тропики Старого и Нового Света, сухие субтропики, влажные субтропики», — говорит Антон Кучеров. 

Чтобы создать разный климат в пяти залах оранжереи, сотрудники летом открывают или, наоборот, закрывают форточки, включают увлажнители воздуха, а зимой пропускают по трубам воду, нагретую до нужной температуры. «Должно быть не ниже плюс пяти градусов в залах, где находятся средиземноморские растения, и не ниже плюс 20 в помещениях для южноамериканских и африканских представителей флоры», — уточняет наш собеседник.

На отдельных экспозициях в оранжерее подобраны растения из различных регионов мира со схожим климатом, в каждом зале поддерживается своя влажность и температура, характерная для того или иного места обитания растений. 

Так, в «Латинской Америке» поселились суккуленты, например агава голубая, из чьих листьев добывают сок пульке и превращают его в известный напиток, а волокна пускают на изготовление пончо. На этой же экспозиции можно встретить причудливые кактусы. У одних во все стороны торчат колючки, будто экзотическая прическа, другие похожи на ожерелья из плоских пластин.

«Кактус с плоскими стеблями — опунция, ее плоды съедобны и напоминают инжир. Растет, в частности, в Мексике. Когда-то ацтеки обнаружили на таком кактусе орла, который клевал змею. Они сочли это пророческим знаком и основали Мехико — город священной опунции», — улыбается Антон Кучеров. 

В африканском секторе живут стапелии с нарядными цветками в крапинку, издающими трудно переносимый запах для привлечения мух, 300 видов пеларгоний — родственниц герани, а также молочай блестящий с плоскими круглыми листочками, как монисто. «Это любимое растение советских бухгалтеров: им листочки напоминали монеты, они называли молочай денежным деревом и держали у себя в кабинетах на удачу», — комментирует агроном. 

В «Азии» нас встречает кипарис траурный, его ветви свисают до пола. Буддисты верят, что он покровительствует душам усопших. Неподалеку в американском контуре растет секвойя вечнозеленая в кокетливом хвойном наряде. Это дерево коварно: оно достигает 100 метров в высоту, со временем становится проводником для молний, устраивает пожары, сжигает зеленых соседей, а само не сгорает. «Без пожаров секвойя не размножается, благодаря огню раскрываются ее шишки, а семена попадают на удобренную почву, свободную от конкурентов. Подобные растения называются пирофитами», — объясняет Антон Кучеров. 

В австралийском отделении обитают анигозантосы, или лапки кенгуру: их цветы состоят из отдельных розоватых стебельков с загнутыми кончиками. Действительно, похоже на лапы. 

По всей оранжерее обосновались саговники — древнейшие голосеменные растения Земли, прародители хвойных. Они представляют собой толстые голые корешки, с которых свисают длинные кривые шишки, словно сережки. 

А главная гордость оранжереи — это орхидеи. Здесь растет около 1500 их разновидностей. У некоторых орхидей цветок напоминает сумочку, в которую попадают летающие насекомые. На дне мешочка вода, и, чтобы выбраться из ловушки, им приходится ползти по задней стенке, покрытой пыльцой. После того как крылышки опылителя высохнут, он отправится к следующему цветку. Так происходит опыление. 

«Дочерние экземпляры орхидей нашей коллекции живут в отдельной комнате, и, как только поступает запрос от других ботанических садов России, мы отправляем им нужное растение», — говорит собеседник mos.ru. 

Изящные розы и философские сакуры 

Путешествие продолжается в розарии Главного ботанического сада. Здесь мы попадаем в Европу, будто бы в дворцовый парк с фонтанами, среди которых гуляют дамы в лиловых, алых, лимонных, белых кружевных платьях, надушенные изысканными парфюмами, — розы. Некоторые крошечные, размером с фиалки, а какие-то растут на высоких побегах — это штамбовые розы. В розарии Главного ботанического сада находится одна из крупнейших коллекций роз в стране. Тут их более 800 сортов, представленных тысячами кустов. 

«Розарий создали в 1961 году. Здесь собраны розы из разных стран и эпох, есть даже сорта, выведенные в XIX веке. Растения приспособлены к проживанию в городской среде. Все, что им нужно, — солнце и полив. Они настолько стойкие, что мы лишь раз за сезон (в апреле — мае) обрабатываем их от вредителей», — говорит агроном. 

А мы отправляемся из «Европы» в «Азию», в Японский сад, ставший первым в СССР.

«Идея его создания принадлежала Петру Лапину, заместителю Николая Цицина. Для проектирования этой ландшафтной экспозиции, созданной в 1983–1987 годах, пригласили известного японского ландшафтного архитектора Кена Накадзиму», — отмечает собеседник mos.ru.

Здесь все как в Стране восходящего солнца: чайный павильон с окнами, заложенными рисовой бумагой, беседка живых картин (для созерцания природы), каменная пагода XIX столетия с острова Хоккайдо, чаша цукубаи для ритуального омовения рук, восьмиполосный мост-зигзаг яцухаси для постижения истины (жизнь такая же неровная, как и он), каменные фонари. На этой территории поселились и прижились истинные «японцы»: сакура, рододендрон японский, клен моно, вяз Давида, ирис мечевидный. 

На территории сада также расположены каскады небольших водопадов и пруды с островами. Рядом с одним из них находится беседка дождя, возле которой посажена катальпа бигнониевидная с широкими листьями. Есть в Японии традиция — слушать, как капли дождя стучат по крыше беседки, по глади пруда и по широким листьям растений. 

«При этом Японский сад окружает русский пейзаж: березки, дубы, елочки. Кен Накадзима намеренно его сохранил, не вырубил ни одного дерева. Ведь его задачей, как и тех, кто придумал наш ботанический сад, было создание интернационального дома, где дружно живут растения со всего мира», — резюмирует агроном. 

«Кукушкины слезки», бородатые и высокорослые: какие ирисы можно увидеть в ландшафтном парке ВДНХСад Алисы, зеленый дракон и южные самшиты. Гуляем по розарию парка «Сокольники»Библиотека растений и мастер-класс по пересадке цветов: экологическая программа форума-фестиваля «Территория будущего. Москва 2030»

 

Источник: Правительство Москвы