От «Ромео и Джульетты» до «Русского романа»: 95 лет Театра имени Маяковского в афишах
Артисты — участники спектакля «Кошка на раскаленной крыше» Московского академического театра имени Владимира Маяковского на поклоне. 1982 годВ день 95-летия Театра имени Маяковского mos.ru изучает архивные афиши и рассказывает о его знаковых постановках.
29 октября 1922 года в Москве появился молодой и дерзкий театр под руководством Всеволода Мейерхольда. В Театре революции (это название он носил до 1943 года) ставили спектакли прогрессивных драматургов — сначала зарубежных, затем и отечественных.
Мейерхольд работал в театре всего два года. Его последователи — Алексей Попов (руководил театром с 1931 по 1942 год), Николай Охлопков (1943–1967), Андрей Гончаров (1968–2001), Сергей Арцыбашев (2002–2011) — продолжали его дело, работая с современным материалом и отыскивая параллели с сегодняшним днем в классических произведениях.
В 2011 году театр начал новую страницу своей истории с художественным руководителем Миндаугасом Карбаускисом, который сочетает новаторский подход с уважением к богатой истории Театра имени Владимира Маяковского.
Mos.ru предлагает взглянуть на афиши из архива театра и вспомнить самые резонансные спектакли за 95 лет его существования.
«Ромео и Джульетта» (1948 год, режиссер Алексей Попов)
В репертуаре театра, тогда называвшегося Театром революции, спектакль «Ромео и Джульетта» появился еще до войны — в 1935 году. Эта постановка стала поворотной для театра, до этого представлявшего в основном пьесы современных драматургов. «Для нас это был не экскурс в прошлое, а ответ на волнующие вопросы нашей современности, своеобразный экзамен на мировоззрение, — позже вспоминал режиссер спектакля и художественный руководитель театра Алексей Попов. — У многих тогда появление “Ромео и Джульетты” в репертуаре театра вызвало недоумение. Мы же считали свой выбор самым современным. Дело в том, что проблема любви и взаимоотношений нашей молодежи горячо дискутировалась. <…> Мы считали, что именно молодой театр, каким тогда был Театр революции, должен был поднять тему высоких и чистых человеческих отношений, эту “песнь торжествующей любви” — так мы понимали шекспировскую трагедию».
В годы войны спектакль играть перестали — был утрачен реквизит. В мае 1948-го театр представил новую версию «Ромео и Джульетты».
«Медея» (1961 год, режиссер Николай Охлопков)
На скромной, решенной в духе оттепельной эстетики афише — только портрет актрисы Евгении Козыревой и название «Медея», набранное стилизованным под буквы греческого алфавита шрифтом. Поставить античную трагедию Николай Охлопков решил после длительной командировки в Афины — его приглашали работать в совместном греко-советском фильме «Илиада» по Гомеру. Проект остался нереализованным, но в Москву Охлопков вернулся захваченным сюжетами древнегреческих мифов. Вскоре он объявил о желании поставить «Медею» Еврипида — мрачную историю о царице, казнившей собственных детей из-за измены мужа, царя Ясона. Евгения Козырева, выбранная им на заглавную роль, вспоминает, что была растеряна и протестовала против выбора режиссера: мол, что сегодня можно сказать о женщине, которая из ревности зарезала детей. Но Охлопков быстро переубедил ее, объяснив, что Медея и Ясон не просто люди, а великие личности, «калейдоскопы страстей». И актриса сдалась — начала искать в себе царственную осанку и горделиво вытягивать шею на репетициях. Первоначально «Медея» шла на сцене Концертного зала имени П.И. Чайковского, напоминающего своей конструкцией древнегреческие театры, с оркестром, расположившимся в середине зрительного зала.
«Таланты и поклонники» (1969 год, режиссеры Мария Кнебель и Наталья Зверева)
«Новая постановка “Талантов и поклонников” прозвучала как поэтическое объяснение в любви к театру», — так в 1969 году отозвался журнал «Театр» на премьеру спектакля Театра имени Маяковского. Пресса писала также о человечности и теплоте, которой отличаются постановки народной артистки РСФСР театрального режиссера и педагога Марии Кнебель, блестящей игре актеров и декорациях, в числе создателей которых, к слову, — один из главных соцреалистов Юрий Пименов. Постановка долгое время оставалась в репертуаре, а в 1971 году была снята ее телеверсия. В 2012-м это название снова вернулось в афишу театра: «Таланты и поклонники» стали первой постановкой нынешнего художественного руководителя театра Миндаугаса Карбаускиса.
«Трамвай “Желание”» (1971 год, режиссер Андрей Гончаров)
На решение поставить на сцене Театра имени Маяковского пьесу Теннеси Уильямса Андрея Гончарова натолкнуло детское воспоминание. Однажды ребенком он увидел, как с горы несется на страшной скорости трамвай, и ужасно испугался. Это впечатление впоследствии помогло режиссеру создать один из знаковых спектаклей театра — «Трамвай “Желание”». Гончаров вспоминал: «Кошмарное детское воспоминание преследует меня всю жизнь, но точно так же всю жизнь не оставляет надежда, что те, кто сумел спрыгнуть с трамвая, остались живы. При постановке спектакля меня совершенно не интересовали приметы быта юга Америки, негры и усадьбы, наследие войны Севера и Юга. Я думал о желании человека спрыгнуть с подножки трамвая».
«Трамвай “Желание”» стал одним из главных спектаклей-долгожителей театра. Четверть века главные роли в нем играли Светлана Немоляева (Бланш Дюбуа) и Армен Джигарханян (Стэнли Ковальски) — пока могли играть роковой конфликт грубого юного работяги и тонкой, нервной актрисы из большого города.
«Человек из Ламанчи» (1972 год, режиссер Андрей Гончаров)
Это афиша юбилейного, 150-го показа музыкального спектакля «Человек из Ламанчи» Андрея Гончарова. Зрители любили этот спектакль, и не только потому что в нем было «дыхание Запада» («Человек из Ламанчи» Гончарова — адаптация знаменитого бродвейского мюзикла по сценарию Дейла Вассермана и Джо Дэриона с музыкой Митча Ли). Они шли на спектакль вновь и вновь, чтобы увидеть дуэт Дона Кихота (Александра Лазарева) и Санчо Пансы (Евгения Леонова), Татьяну Доронину в роли Альдонсы. По свидетельству режиссера Юрия Шерлинга, которого Гончаров привлек к постановке «Человека из Ламанчи», о постановке написали даже в западной прессе. «“Нью-Йорк Таймс” писала: “Эти ребята из Театра Маяковского и вся постановка оказались гораздо бойче и человечнее, чем бродвейский предшественник”». Эту цитату Шерлинг приводит в своей книге «Неистовый Андрей Гончаров» (2003).
«Кошка на раскаленной крыше» (1982 год, режиссер Андрей Гончаров)
Из воспоминаний Виталия Вульфа, создавшего сценическую версию пьесы Теннеси Уильямса «Кошка на раскаленной крыше»: «Гончарова всегда волновал Уильямс. Он был одним из немногих современных режиссеров, кто понимал гений автора и, главное, умел его ставить. Его “Кошка на раскаленной крыше” с Татьяной Дорониной (после ее ухода из театра эту роль (Маргарет. — Прим. mos.ru) играла очаровательная Алла Балтер) и Арменом Джигарханяном шла 14 сезонов, заставляя зрительный зал, затаив дыхание, наблюдать драму любви и разрушения. Роль Большого Па была и осталась лучшей ролью Джигарханяна».
«Плоды просвещения» (1985 год, режиссер Петр Фоменко)
Комедию «Плоды просвещения» по Льву Толстому Петр Фоменко поставил на сцене Театра имени Маяковского в 1985-м. Актер и режиссер Михаил Козаков, бывший в числе первых зрителей спектакля, сообщил читателям газеты «Советская культура», что постановка произвела на него большое впечатление: «Я давно так не смеялся в театре! Я в буквальном смысле слова вытирал слезы смеха и радости, которые вызвал талантливый, умный, замечательно сыгранный моими товарищами по профессии спектакль». Постановка долгие годы оставалась в репертуаре театра. В 2015 году его возродил Миндаугас Карбаускис — как оммаж легендарному Фоменко.
«Русский роман» (2015 год, режиссер Миндаугас Карбаускис)
«Русский роман» Миндаугаса Карбаускиса по пьесе Марюса Ивашкявичуса — один из самых обласканных критиками спектаклей в современном репертуаре Театра имени Владимира Маяковского. Жюри театральной премии «Золотая маска» в сезоне 2015/2016 «Русский роман» был награжден трижды.
Главная героиня спектакля — вдова Льва Толстого Софья Андреевна (Евгения Симонова). Ей 65, она недавно похоронила супруга. Позади и годы любви и счастья, и сменивший их период горького взаимонепонимания, начавшийся в то время, когда Толстой приступил к «Анне Карениной». Толстая пытается разгадать, в чем причина их охлаждения, мечась между сном и явью, реальностью и вымыслом, вступая с борьбу с Карениными, Вронским, Кити, Левиным другими персонажами романа, которые, как ей кажется, отняли у нее мужа.
Источник: Правительство Москвы
